В градостроительстве, а равно и в политике, Восточная Пруссия – аллювиальная земля: и короли тут были «в» Пруссии, а не «из Пруссии»; и жители, пусть и укоренившиеся, до последних дней всё считали волны своих миграций; и города, и государства – все они изобретались вовне и привносились сюда чуть ли не готовыми, становились родными. Эксперимент повторялся неоднократно, орденом, герцогом, королём, народным советом, и каждый раз – с нового, чистого листа: места тут такие, наверное?.. Многократное повторение всё новых и новых заходов, далеко не всегда успешных, выявило некоторые общие принципы: геометричность – и лёгкую потустороннесть, личные свободы – и жёсткий патернализм, всё то, что вошло здесь в плоть и кровь и почву, стало неотъемлемой частью этой земли, рисунком её страниц. Средневековое обустройство Восточной Пруссии, её эволюция до середины века ХХ – не просто урок истории, но и наказ избежать ошибок при написании новых её глав.